Одиночество может как убить, так и возвысить
Проблемы с рассудком у Сары Шорд начались примерно через два месяца её заключения. Она слышала какие-то шаги, видела мигающие огни и большую часть времени проводила на четвереньках, приложив ухо к щели в двери.
Сара Шорд
Летом, во время похода по горам иракского Курдистана, Сару и двух её друзей у границы с Ираном схватили иракские военные. Их обвинили в шпионаже и держали в камерах-одиночках в тюрьме Эвин, в Тегеране. Сара провела почти 10000 часов почти без контактов с людьми, прежде чем её освободили. Одним из самых тревожных последствий этого были галлюцинации.
«Периферическим зрением я начала видеть мигающие огни, но когда поворачивала голову, там ничего не было», — писала она в Нью-Йорк Таймс в 2011-м году. «В какой-то момент я услышала, как кто-то кричит, и это не прекращалось, пока я не почувствовала руки одного из охранников на своём лице. Она старался привести меня в чувство, и я поняла, что кричу я сама».
Одиночество мешает и целому ряду повседневных функций, таких как сон, внимание, логическое мышление. Механизмы, лежащие в основе всех этих эффектов, до сих пор неизвестны
Время от времени мы все хотим побыть в одиночестве.
Однако для большинства людей длительная социальная изоляция заканчивается плохо. Мы знаем это не только из рассказов таких людей, как Шорд, испытавших это на себе, но и из психологических экспериментов, изучающих влияние изоляции и сенсорной депривации на психику человека. Некоторые из этих экспериментов даже пришлось прекратить, так как испытуемые начинали вести себя неадекватно.
Так почему же разум разрушается так эффективно, когда мы предоставлены сами себе, и есть ли способ это остановить?
Известно, что от изоляции есть и физический вред. У хронически одиноких людей кровяное давление выше, они более уязвимы к инфекциям, у них повышенный риск развития болезни Альцгеймера и деменции. Одиночество мешает и целому ряду повседневных функций, таких как сон, внимание, логическое мышление. Механизмы, лежащие в основе всех этих эффектов, до сих пор неизвестны.
Тем не менее, некоторые наиболее серьёзные последствия одиночества прекрасно видны. Прежде всего, изоляция нарушает наше чувство времени. О странном эффекте «временного сдвига» сообщали те, кто подолгу жил под землёй и не видел дневного света.
В 1961-м году геолог из Франции Мишель Сиффре провёл две недели в экспедиции, изучая подземный ледник во французских Альпах. Он остался под землёй ещё на два месяца, решив узнать, как темнота влияет на физиологию человека. Также он решил отказаться от часов, и жить «как животное». А позднее, при проведении тестов на поверхности, его команда обнаружила, что ему требуется 5 минут на расчёт того, что он раньше рассчитывал за 120 секунд.
Мишель Сиффре
Об аналогичном эффекте «замедления времени» сообщал и Маурицио Монтальбини, социолог и спелеолог-энтузиаст. В 1993-м году Монтальбини провёл 366 дней в подземной пещере недалеко от озера Пезаро, в Италии. Когда он вышел оттуда, то был убеждён, что прошло всего 219 дней. Его циклы сна и бодрствования увеличились почти в два раза. Исследователи установили, что в темноте большинство людей в конечном итоге приспосабливаются к 48-часовому циклу, то есть 36 часов бодрствования, и 12 часов сна. Причины этого пока не ясны.
Маурицио Монтальбини
Помимо временных сдвигов, Сиффре и Монтальбини также сообщали и о периодах психической нестабильности. Но их переживания были ничтожны по сравнению с результатами печально известных экспериментов по сенсорной депривации, которые проводились в середине 20-го века.
В 60-х годах в Китае, по слухам, одиночное заключение использовалось для того, чтобы «промывать мозги» американским военнопленным, захваченным во времена войны в Корее. В США и Канаде решили повторить этот опыт. Оборонные ведомства этих стран финансировали целую серию исследовательских программ, которые сегодня выглядят весьма сомнительными с точки зрения этики.
Наиболее известен эксперимент, который проводился в медицинском центре Университета МакГилла, в Монреале, и во главе которого стоял психолог Дональд Хебб. Исследователи пригласили волонтёров (главным образом это были студенты), чтобы они проводили дни или недели в особых звуконепроницаемых кабинах, без контактов с людьми. Цель состояла в том, чтобы свести к минимуму перцепционную стимуляцию испытуемых, чтобы увидеть, как они будут вести себя, когда не происходит почти ничего.
Исследователи минимизировали всё, что испытуемые могли услышать, увидеть и потрогать, надев на них специальные щитки, хлопчатобумажные перчатки и картонные манжеты. Испытуемых положили на U-образные подушки из пены, чтобы ограничить шум, плюс в помещении постоянно тихо гудели кондиционеры, чтобы скрыть негромкие посторонние звуки.
Испытуемые не могли контролировать то, что они видят: один видел только собак, другой видел только детей
Буквально через несколько часов студенты начали проявлять беспокойство.
Они демонстрировали потребность в стимуляции, начали говорить, петь, читать стихи, пытаясь избавиться от монотонности. Позже многие стали ещё более беспокойными и очень эмоциональными. Их умственные способности тоже пострадали, что выяснилось в ходе арифметических тестов, и тестов на словесные ассоциации.
Но самыми тревожными последствиями эксперимента были галлюцинации. Начинались они с точек света, линий или фигур, а потом возникали странные видения, к примеру, белки, идущие с мешками на плечах. Или процессии очков, двигающиеся по улице. Испытуемые не могли контролировать то, что они видят: один видел только собак, другой видел только детей.
Были и звуковые галлюцинации: кто-то слышал музыкальную шкатулку, кто-то слышал пение хора. Другим казалось, что кто-то к ним прикасается. Один испытуемый думал, что его ранили в руку дробью, выпущенной из ружей. Другому показалось, что он получил удар током, когда протянул руку к дверной ручке.
Когда эксперимент прекратили, все эти люди обнаружили, что им очень трудно избавиться от чувства «изменённой реальности». Им казалось, что вся комната движется и что объекты в комнате постоянно меняют свои формы и размеры.
Неутешительное завершение
Исследователи собирались наблюдать за подопытными в течение нескольких недель, однако эксперимент пришлось прервать, потому что испытуемые были слишком измучены. Несколько человек продержались два дня. Неделю — не продержался никто.
В 2008-м году психолог Ян Роббинс воссоздал эксперимент Хебба, сотрудничая с ВВС. Он изолировал шесть добровольцев на 48 часов в звуконепроницаемых кабинах в бывшем ядерном бункере. Результаты были аналогичными. Добровольцы демонстрировали беспокойство, стали крайне эмоциональны, наблюдалась паранойя и существенное ухудшение психических функций.
В условиях недостатка информации различные отделы нервной системы всё ещё продолжают посылать сигналы в мозг, но сигналы эти не имеют смысла
Были и галлюцинации: куча из 5000 пустых раковин от устриц, змея, зебры, крошечные автомобили, взлёт комнаты, комары и гудящие вокруг истребители.
Так почему же лишённый восприятия мозг выкидывает такие фокусы?
Когнитивные психологи полагают, что та часть мозга, что отвечает за обработку текущих задач (таких, как чувственное восприятие), привыкла иметь дело с огромным количеством информации, такой, как зрительные, слуховые и другие сигналы, идущие из окружающей среды.
Но в условиях недостатка информации, по словам Роббинса, различные отделы нервной системы всё ещё продолжают посылать сигналы в мозг, но сигналы эти не имеют смысла. Через некоторое время мозг сам пытается придать смысл этим сигналам, и создаёт из них некий шаблон. В результате в голове возникают целые образы, или их части. Другими словами, мозг пытается построить реальность на основе слабых сигналов, которые для него ещё доступны, и в результате возникает фэнтезийный мир.
Удивляться подобным вещам не следует. Сегодня мы знаем, что даже приматы плохо переносят изоляцию. Примером могут быть эксперименты психолога Гарри Харлоу на макаках в Университете Висконсина-Мэдисона в 60-х годах. Он лишал обезьян социальных контактов на многие месяцы или годы. По его наблюдениям, они становились «чрезвычайно беспокойными» уже через месяц. Через год они оказывались просто «вычеркнутыми» из социума и полностью утрачивали способность к социальному взаимодействию.
Также следует отметить, что мы получаем представление о своём эмоциональном состоянии во многом благодаря контактам с другими людьми. Биологи полагают, что человеческие эмоции развились потому, что они помогали сотрудничеству между нашими предками, которые жили группами.
Для примера можно рассмотреть 25000 заключённых, содержащихся сегодня в тюрьмах США. Без социального взаимодействия все эти заключённые не имеют возможности проверить целесообразность своих эмоций или своего абстрактного мышления, говорит Терри Куперс судебный психиатр из Института Райта в Калифорнии. Он опросил тысячи заключённых, и убеждён, что некоторые из них целенаправленно инициируют жестокие столкновения с сотрудниками тюрем. Они делают это просто для того, чтобы подтвердить собственное существование, чтобы вспомнить, кто они.
Защитная стратегия
Но социальная изоляция не всегда ломает человека. Если ли те, кто лучше других борется с ней? Можно ли как-то натренировать себя, чтобы бороться с её последствиями? Тут у учёных мало однозначных ответов, но по крайней мере, мы можем посмотреть на опыт людей, которые старались бороться с изоляцией.
Когда Шорд попала в иранскую тюрьму, она, вероятно, меньше всего была к этому готова, поскольку тюрьма свалилась ей как снег на голову. В её ситуации мир перевернулся с ног на голову внезапно, и не было ничего, что могло бы помочь справиться с этим. Она должна была найти хоть какой-то смысл в своём затруднительном положении, либо мысленно абстрагироваться от повседневной действительности, что является по-настоящему монументальной задачей, если ты один.
Хусейн Аль-Шахристани справился с этой задачей.
Хусейн Аль-Шахристани
Прежде чем он оказался в тюрьме Абу-Грейб, он был главным советником Саддама Хусейна по вопросам ядерной энергетики. В тюрьме он оказался за отказ заниматься разработкой ядерного оружия. Он сохранял свой рассудок на протяжении 10 лет одиночного заключения, находя прибежище в мире абстракций, составляя математические задачи и решая их. Теперь он заместитель министра энергетики Ирака.
Эдит Боун, переводчик, придерживалась такой же стратегии в течение семи лет, которые она провела в венгерской тюрьме. Из чёрствого хлеба она сконструировала счёты, и с их помощью подсчитала количество слов в своём лексиконе (она бегло говорила на шести языках).
Экстремальная реальность
Психологи, изучающие, как людям удаётся справляться с изоляцией, многому научились у альпинистов и путешественников-одиночек. Для авантюристов, которые по доброй воле отказались от человеческого общества, окружающий пейзаж может сам по себе служить эффективным заменителем этого общества.
Норвежский психолог из Университета Бергена Гро Сандал говорила со многими искателями приключений, пытаясь выяснить, как они справлялись с экстремальными условиями. По её словам, постоянная борьба с реальностью как раз и была главным механизмом выживания.
«Это позволяло им чувствовать себя в безопасности. Они чувствовали себя не такими одинокими».
Похожий психологический механизм объясняет, почему моряки, потерпев кораблекрушение и оказавшись на необитаемом острове, наделяли человеческими качествами разные неодушевлённые предметы, создавая таким образом воображаемых спутников, которые помогали им справиться с одиночеством. Это больше похоже на безумие, однако смысл в этом есть.
Взять хотя бы путешественницу Эллен МакАртур которая в ходе своего одиночного кругосветного путешествия называла свой тримаран «Моби». По ходу своего путешествия она переписывалась по электронной почте со своей группой поддержки, и в ходе переписки обычно использовала местоимение «мы» вместо «я».
Эллен МакАртур
Нет более наглядной иллюстрации того, как одиночество ломает одного человека, и делает сильным другого, чем история Бернарда Мойтессера и Дональда Кроухерста, двух яхтсменов, конкурирующих друг с другом в парусной кругосветной гонке Sunday Times Golden Globe 1968-го года.
Победителем в той гонке стал Робин Нокс-Джонстон, завершивший её за 313 дней. Этот человек, кажется, наслаждался обществом своей яхты, но не так сильно, как Мойтессер, аскетичный француз, который занимался йогой прямо на палубе и кормил сыром буревестников.
Дональд Кроухерст
Этот опыт показался ему настолько замечательным, а мысль о возвращении к цивилизации настолько неприятной, что он отказался от гонки (несмотря на хорошие шансы на победу) и просто продолжил своё плавание.
«Я по-прежнему в пути, потому что я счастлив в море. И возможно потому, что я хочу спасти свою душу»
А Кроухерст, тем временем, с самого начала гонки оказался в беде. Он вышел из Англии плохо подготовленным, и отправлял сообщения о том, что он якобы идёт через южные моря, на самом же деле он никогда не покидал Атлантического океана. Бесцельно скитаясь у побережья Южной Америки в течение нескольких месяцев, Кроухорст стал подавленным и страдал от одиночества. В конце концов он отправился к себе в каюту, обобщил свои фантазии в бессвязный философский трактат из 25000 слов, а потом прыгнул за борт. Его тело так и не нашли.
Так что же можно вынести из всех этих историй борьбы и отчаяния?
Очевидно, что мы, как правило, серьёзно слабеем, когда отделяемся от других. Изоляция часто бывает «суммарным итогом несчастья», как выразился писатель Томас Карлайл.
Вместе с тем, возможна и более оптимистичная оценка: одиночество может дать нам возможность находить утешение вне нас, даже если мы одни. Мы становимся сильнее, а разум становится более гибким. И нам не стоит недооценивать мощь нашего воображения, которое может разрушить тюремные стены, может проникать в ледяные пещеры и давать нам воображаемых товарищей, идущих рядом.